1 ноября, в Димитриевскую родительскую субботу, архиепископ Петропавловский и Камчатский Феодор совершил Божественную литургию и панихиду в Камчатском Морском соборе во имя Архистратига Михаила г. Петропавловск-Камчатский. Его Высокопреосвященству сослужили клирики собора в священном сане.
Богослужебные песнопения исполнил братский хор Морского собора.
По окончании богослужения Владыка обратился к собравшимся со словом проповеди.
«Царство Небесное всем нашим сродникам, знаемым, воинам. Сегодня у нас с вами великая вселенская Дмитриевская родительская суббота. Установлена она, как говорит нам история Церкви, в память о воинах, погибших в 1380 году. И был этот день установлен по просьбе благоверного, ныне святого князя Дмитрия Донского, который обратился к преподобному Сергию, чтобы на сороковой день после страшного сражения на Куликовом поле, а мы знаем, что по-новому стилю оно было совершено двадцать первого сентября, ровно через сорок дней, чтобы помянуть десятки, даже сотни тысяч русских воинов, погибших, отстаивая Россию. И потом он стал указом Священноначалия Вселенской Родительской субботой. Впоследствии мы в этот день поминаем не только погибших воинов, но и вообще всех. В эти Вселенские субботы: мясопустная, Троицкая, Дмитриевская мы поминаем всех от века усопших, и особенно тех, о которых даже помолиться особенно некому, и они также ждут поминовения. И Церковь молится о них.
Собственно, церковный день начинается с вечера. Поэтому кто бывал на вечерней службе поминальной, тот видит такие особенности богослужения, что вместо обычного хода службы выходит священнослужитель и поется семнадцатая кафизма, так называемый Великий псалом. Семнадцатая кафизма это, по сути, один псалом, чтобы душа человека раскрылась. И вот этой открытой Богу душе поминаются имена усопших сродников. А затем, после шестой песни канона, также выходит священнослужитель в центр храма, и также поименно, чтобы каждому из них была польза, мы поминаем всех усопших. И на Литургии, и панихида, то есть за весь этот суточный круг богослужений, пять раз все имена наших сродников, знаемых, всех защитников наших мы поминаем. Такая особенность этой Родительской субботы.
Очень важно помянуть усопших, очень ждут они нашего поминовения. Поэтому множество разных примеров, доказательств в житийной литературе. В афонском патерике переводится такой случай. Когда один человек поступил в монастырь, еще даже не послушник — немножко нерадивый трудник. Вот он тяготился службой, а привык он ходить на приход. Там служба утром, когда удобно, выспались, пришли на службу. А там служба в четыре утра. И в храме, соответственно, нет никого. И он задает вопрос такой. Для мирского человека очень понятный вопрос: зачем это нужно? Зачем нужно себя мучать в четыре утра в пустом храме, совершать службу? Так он смирился, помогал нам службе. Они служили, был тоже поминальный день, и Господь открыл ему: вот этот раб Божий, видит сон, что стоит со священниками возле храма, в котором они служили. Какой-то у него стол, на нем что-то стоит, они раздавали что-то, хлеб что ли. И проходит множество людей, совершенно незнакомых ему и низко кланяются. Один поклонился, третий. Кому-то что-то дают, и кланяются — сотни людей, которые прошли мимо него. И тогда еще совсем не воцерковленному молодому человеку стали приходить мысли — оказывается, это люди, которые мы читаем в помяннике, в помяннике мы читаем там сотни людей, там тысячи людей. А как их душа откликается с благодарностью, на то поминовение, которое совершают в храме, совершают по просьбе, по милостыне их родственников. Конечно же, важно нам самим, вот этот к этому моменту готовиться, собственно, думать и готовиться не так, как будто это все где-то даже абстрактно и далеко. А святые угодники, как они жили? Они не думали так, что вот я стал святым, и все. Дальше начал жить как святой. То есть они думали об этом переходе в вечность всю свою жизнь, никогда не расслаблялись. Как мы читаем в молитвах утренних, в молитве преподобного Макария Великого: «Господи, не дай мне уснуть греховным сном». То есть можно проснуться телом, а жить греховно, греховным сном. Не дай, Господи, нам этот греховный сон. Потом они в деле были внимательны к себе на протяжении всей своей жизни. И важно, чтобы Господь не допустил нам вот этот переход в страстном состоянии.
Был такой случай, он описывается в книге «Цветочный луг», патерике. И там такой пример приводится, что в одном монастыре жил многоглаголивый болтливый монах. Вот он так надоел игумену, что тот сказал: все, замолчи! И вот он замолчал. И так преуспел в этой добродетели, как пишет авва Дорофей, можно молчать по-разному: можно молчать и злиться, можно молчать и осуждать, а он молчал святым молчанием, молчал и считал себя недостойным говорить. И так он преуспел в этом святом молчании, что Господь ему дал такой дар: ему стали открыты помыслы братии, стал видеть, что происходит на духовном уровне. Вот однажды, в области этого монастыря, заболел смертельной болезнью всеми почитаемый подвижник. Этот подвижник просил, чтобы из монастыря пришли, его причастили Святых Христовых Таин. Этот игумен отправляется, берет этого молчаливого монаха с собой. По дороге к ним присоединился разбойник, тоже хотел принять благословение, может быть, исповедоваться. И вот они пришли к этому подвижнику, он причастился, исповедался. И вот этот разбойник приходит, поклонился перед ним, говорит: «Святый Божий человек! Как бы я хотел, какая была бы радость, чтобы мне прийти в меру твоей добродетели». Такую похвалу. Вот если мы хотим не навредить человеку, никогда нельзя хвалить его в лицо. Даже за глаза не нужно хвалить. А если хвалят, тогда нужно хотя бы вспоминать свои грехи. Потому что когда хвалят нас, они видят нашу малую добродетель, а наших грехов они не видят. А вот этот подвижник, он принял похвалу. И он, вместо того, чтобы сказать, что я такой грешный человек, как вы, говорит: «Да, все мы стремимся благу…». И вот этот молчаливый монах заплакал. Они ушли. Разбойником такое чувство покаяния овладело, что он просил исповедовать его, каялся, говорит: «Даже если мне умереть придется, но я не вернусь на дорогу, которая преступная». Пишется, что разбойник, не дойдя в монастырь, преставился ко Господу. И вот этот монах молчаливый, он как-то душою и лицом просветился. И когда они пришли, игумен спрашивает: «Почему так? Когда этот подвижник разговаривал с разбойником, ты заплакал. А когда разбойник преставился , тогда ты возрадовался». Он говорит: «Да потому что Богу мерзко тщеславие, а он принял эту похвалу». То есть и душа его была уязвлена — это искушение тщеславием, если человек не считает себя грешником, то молитву его Господь не принимает. Понимаете? Душа его была низвергнута — открыто было монаху, поэтому он заплакал. Вот когда уже преставился ко Господу этот разбойник, он в таком Божием состоянии, в покаянном сердце, в покаянном духе, как тот благоразумный разбойник на кресте висящий. Помяни мя Господи, во Царствии Твоем, сказав, что также отошел ко Господу. Вот так, скажем, в момент смерти уязвлен тщеславием. Бывает по-другому.
Поэтому нужно быть внимательными к себе и никогда не расслабляться духовно. Поэтому как все важно в духовной жизни нет мелочей. Как же жить? У Амвросия Оптинского спросили: «Как жить?» Он ответил в свойственной ему шутливой форме: «Жить не тужить, никому не досаждать, никого не осуждать, и всем мое почтение». Старцы говорят, что в этих словах заложен большой духовный смысл. «Жить не тужить» — то есть, всех нас посещают скорби. Без этого невозможно. Но только нужно, чтобы человеческая душа не подавлялась этими скорбями. То есть, либо мириться с этим, либо смириться со скорбями, принимать приходящие скорби безропотно. «Не осуждать и не досаждать» — в нашем обиходе это даже за грех не считается. Это так просто, между слов. А этого греха, как они это называют, осуждение, досаждение, это исчадия гордости, и достаточно для того, чтобы душу низвергнуть. Даже одного этого. Поэтому насколько мы должны быть внимательны. «И всем мое почтение», — говорит преподобный Амвросий, — это перефразированы слова Апостола, «честию друг друга больша творяще»(Рим.12:10) -которые считали, чтобы других ставить выше себя. То есть это, если просто сказать, считать себя хуже всех. Это дар Божий. Не то чтобы я хочу считать себя хуже всех, ничего не получится, чтобы считать себя хуже всех, нужно, иметь нищету духовную. Чтобы прийти к меру этих всех слов, нужно хотя бы раз в жизни принести покаяние за всю жизнь с семилетнего возраста. Вот если подвести черту — знаменатель под всеми словами преподобного Амвросия, то это говорит о том, что в основе фундамента духовной жизни человека — смирение. Никого не осуждать, не досаждать, всем мое почтение. Если это есть, то слова Богу. Если этого нет, тогда нужно начинать. Царство Небесное всем нашим усопшим сродникам, дай Бог, чтобы по молитвам Церкви, по Вашему радению Господь принял наши молитвы» — сказал Владыка.
