Множество замечательных интересных людей посещают Командорские острова. В летнее время к этим берегам часто причаливают иностранные суда, приезжают сюда туристы и ученые со всего света. Не так давно на Командорах побывала удивительная женщина, ученый, начальник арктических экспедиций Института океанологии Академии Наук г.Санкт-Петербурга и активный православный деятель Светлана Павловна Гусарова. Под впечатлением увиденного и прочувствованного С.В. Гусарова написала в районную газету «Алеутская Звезда» письмо, которое мы предлагаем вниманию читателей:
На три недели забросила судьба и Договор с Командорским биосферным заповедником на дивный, на краю света расположенный, остров Беринга. Ехать не хотелось очень. Птичьи базары, киты, котики и нерпы – давно и многажды виденный и пройденный этап жизни. Но…директор института океанологии, где я работаю, сказал «надо», и я полетела. Да не одна, а с двумя любителями дикой природы из Женевы, с одним из которых институт сотрудничает больше десяти лет. Ему тоже за 70, но интерес к России, её природным богатствам и людям не угасает. Даже трудный для европейцев русский язык почти выучил. Путешествовать с ним хорошо – не капризен, охотно идёт на контакты с любыми встречающимися людьми, неутомим в поисках «животиков», как Фредди неустанно называет животных.
Зная о предстоящих капризах погоды, по пути на Командоры, в Москве, где должна была встретить иностранцев, еду в Троице-Сергиеву Лавру и у мощей Сергия Радонежского, как умею, прошу хорошей погоды и удачной экспедиции. Летим через всю огромную нашу страну, меняем авиакомпанию и самолёт и приземляемся посередине тундры на остров. По службе мне много раз доводилось бывать «на северах». Представлялось и здесь – провинциальный неустроенный посёлочек и покосившиеся домики на курьих ножках.
Думая только о том, чтобы «скорей всё это закончилось» и, выполнив обещанную институту Заповедником программу посещения обителей диких животных (в рамках экотуризма), можно было вернуться домой и уехать с маленьким внуком в деревню на Псковщину, вселяюсь в чистенькую квартиру. Швейцарцы – в одну комнату, я, понятно, в другую. Разбираю вещи, подсчитывая в уме, сколько ночей мне здесь горевать, подхожу к окну и…ахаю, по-моему, даже вслух. Прямо передо мной на высокой природной террасе – точёная деревянная красавица церковь! И в створе с «моим» окном на одной линии – кресты на колокольне и самой церкви. Чуть правее – высокая, зовущая немедленно по ней подняться, лестница из, как потом много раз подсчитала, 95-ти ступеней с двумя мудро кем-то придуманными площадками. Пожилому человеку трудно сразу осилить всю лестницу, а на площадочке можно постоять, глянуть на Тихий океан и успокоить дыхание.
Ура! Есть церковь, значит, не так уж будет потеряно время, может, даже удастся причаститься, что так хотела перед дальней дорогой, но не успела сделать в Лавре. Поднимаюсь, любуюсь особенной деревянной северного русского зодчества красотой. Церковь закрыта. Но тотчас же появляется высокий и вежливый молодой человек, что-то мастеривший там, за церковью. Предлагает открыть двери и сразу уходит. Не мешает, тактично и предусмотрительно оставляя меня одну.
Не спеша, пользуясь одиночеством, осматриваюсь. Ну, конечно, церковь – Св. Николая Мирликийского. Кого же ещё? Здесь, на стыке двух морских необъятных пространств – Тихого океана и Берингова моря, кому же ещё и посвятить Храм Божий, как не Николаю Чудотворцу – покровителю путешественников и моряков? Уже потом узнаю, что Никольская церковь была здесь и много раньше этой новенькой, сооружённой далеко отсюда в городе Кирове, который так и просится называть его Вяткой.
Свечи, записки – на пожертвования. Радуюсь зело, привыкшая к строгим ценникам в большинстве наших столичных Храмов. И сразу вспоминается редкостная табличка, увиденная мною давно в церкви в городе Кашине, где покоятся мощи Анны Кашинской: «Свеча стоит столько, сколько вы готовы за неё заплатить». Почему отдалённые храмы могут себе такое позволить, а столичные нет? Пожертвование с фиксированной ценой всегда вызывает внутренний протест.
Замечаю на окне любимые журналы «Фома». Спрашиваю вернувшегося молодого человека об их стоимости. – «Они не продаются, но можно взять почитать» – ответ. Подозреваю, что вежливый молодой человек и есть местный священник, но он в рабочей одежде трудника, не признаётся, а я стесняюсь спросить. Потом выясняю, что догадка оправдалась. Со мною говорил настоятель этой церкви о. Евгений. Впрочем, оказалось, что он не только настоятель, а ещё и дьякон, пономарь, чтец, певец, трудник, послушник – все церковные службы в одном лице. А в помощниках у него трёхлетний сынишка, матушка, да два мальчика из прихода. На первой же Литургии радостно было видеть с каким знанием и рвением маленький мальчишечка входил и выходил из алтаря со свечою в ручонках, а потом раздавал всем прихожанам просфоры, вызывая добрые улыбки окружающих. Во время длительных чтений Псалтири, конечно, побегал, послонялся по Храму, но никто на него не шикал, не одёргивал. И это тоже было мне удивительно и радостно. Ребёнок – он ведь ещё Ангел, и все действия его не грешны, но искренни. Опять вспомнилось, как я сама рассердилась на расшалившегося своего внука, а пока строго и сердито что-то ему выговаривала, ко мне подошла монахиня и сказала, что я сама больше гневлю Бога, чем мой внук двух с половиной лет. Запомнилось.
Потекли дни ежедневных экскурсий по программе экотуризма с чудными и хорошо подкованными проводниками Заповедника. Котики на севере и северо-западе, птичьи базары на островах, каланы у берега, киты в океане – всё, что позволило отмеренное программой время, увидели на дивном острове мои швейцарцы – любители дикой природы и орнитологии. Счастливы были безмерно, каждый день заканчивался словами: «Svetlana, it’s fantastiс!!!». Погода, при явном содействии Сергия Радонежского, стояла удивительно солнечной все две недели без перерыва. Местные жители удивлялись: «так не бывает». Однако,…было!
Воскресную экскурсию попросила начать после 11-ти, чтобы успеть на Литургию и причаститься. Так радостно было сделать это за тысячи километров от дома в коллективе «своих» православных людей. «По делам их узнаете их» – это слова из Евангелия. Как часто там, на материке, у себя дома, они нарушаются нами самими. В храме – все православные, а выйдешь на улицу, в толпе, в магазине, в очереди, в переполненном транспорте – куда девается смирение и братолюбие? Грубость, неприятие, эгоизм.
Здесь, на краю света – никуда не девается. Хочется вспомнить лишь несколько моментов. В Москве знакомая девушка, побывавшая в прошлом году в Никольском, просила меня купить у местных жителей маринованных грибов. Очень они ей пришлись по вкусу. Да и здесь нам уже понарассказывали, что грибы на острове – особенные. Спросила у хозяйки, где живём, у водителя, с которым ездим, у соседей. Грибов нет ни у кого. Новые не народились, старые съели, да в прошлом году и грибов было мало. Ни на что не надеясь, вслух говорю в церкви, что вот, мол, хотелось купить ваших грибов. И тут же в моих руках оказывается телефон Анны Александровны, которой надо позвонить и узнать. После работы совершенно незнакомая мне женщина с извинениями, что «может, не понравится», приносит четыре (!) банки маринованных беленьких крепеньких грибочков и наотрез отказывается взять за них деньги: «хочу вас угостить». Мне жутко неловко, но сил отказаться не хватает. Одну банку съедаем тут же. Остальными делюсь с коллегами, предлагая отвезти своим жёнам в Женеву. (Кстати, уже получила от Фредди ответ, что его жене Маргарет грибы очень понравились!). И просьба дорогой мне московской девушки тоже выполнена! Спасибо, Анна Александровна!
К концу экспедиции туман задержал нас на неделю и разошёлся только после чтения в четверг акафиста Сергию Радонежскому в его праздник. У моего Питера – второго швейцарца – закончилось лекарство, восполняющее работу щитовидной железы, необходимое для приёма каждый день. В аптеке его не было. На лице Питера – трагедия. Он рассчитывал уже быть дома, а мы неделю ждём самолёта. Что делать? Звоню о. Евгению, объясняю просьбу. Уже через 10 минут – ответ! Женщина, работающая в детском садике готова поделиться этим дефицитным на острове немецким драгоценным лекарством и после работы Ольга, забежав домой, сама нам его приносит. По лицу понятно, что о деньгах мне не стоит и заикаться – обижу.
Туман не отпускает. По совету о. Евгения (это что-то необыкновенное!) иду в школу. Зам. директора по УВР Галина Прохоровна увлечённо рассказывая, водит меня по кабинетам, а я понимаю – в моей культурной столице такой школы нет. Ни я, ни мои дети, ни даже внуки в таких школах не учились. Президентский проект? Вот и славно. Но сколько кружков! Походов! Выступлений! И совсем уже приятная новость — в шикарной библиотеке на полках множество корешков книг по изучению Библии и другой философско-религиозной литературыы.
Настоятель о. Евгений приглашает меня и Фредди, зашедшего на акафист, домой на чай и ещё более располагает к себе беседой, простотой, а особенно сказанным замечанием: «Дом без детского смеха и крика – пуст». Матушка уехала на материк рожать следующего ребёнка. Дом батюшки пуст не будет! Спаси Вас, Господи, о. Евгений!
Мне хотелось бы написать много больше, но…предстоит следующая экспедиция на Соловецкие острова, а Командоры и уютный, наполненный замечательными людьми, посёлок Никольский останется в памяти тремя радостными неделями.
Помощи Божией во всех добрых делах Вам, никольские жители!
Р. Б. Фотиния
С. Гусарова, океанолог, почётный полярник.
Источник: блог «На краю земли»
